Читати книгу - "Блеск и нищета куртизанок, Бальзак"

class="p">- Ваше счастье, что вы передали деньги Жакелине, - сказал Обмани-Смерть, - иначе отправились бы прямо туда… - прибавил он, указывая на Гревскую площадь, мимо которой проезжал фиакр.

Прюданс Сервьен, по обычаю своей родины, перекрестилась, точно над нею грянул гром.

- Прощаю вас, - продолжал даб, - но впредь остерегайтесь подобных ошибок и служите мне, как служат эти два пальца, - сказал он, показывая на указательный и средний палец правой руки. - Большой палец - это она, моя добрая маруха! - И он похлопал по плечу свою тетку. - Слушайте! - продолжал он. - Отныне ты, Паккар, можешь ничего не бояться, шатайся по Пантену, сколько твоя душа пожелает. Я разрешаю тебе жениться на Прюданс.

Паккар схватил руку Жака Коллена и почтительно ее поцеловал.

- А что я должен делать? - спросил он.

- Ничего! У тебя будет рента и женщины, кроме собственной жены, ведь у тебя вкусы в духе Регенства, старина!.. Вот что значит быть чересчур красивым мужчиной!

Паккар покраснел, получив эту насмешливую похвалу от своего султана.

- А тебе, Прюданс, - продолжал Жак, - нужно иметь свое дело, хорошее положение, нужно обеспечить будущее и по-прежнему служить мне. Слушай меня хорошенько. На улице Сент-Барб существует отличное заведение, принадлежащее той самой госпоже Сент-Эстев, у которой моя тетка при случае заимствует фамилию… Отличное заведение, с хорошей клиетурой; оно приносит годового дохода тысяч пятнадцать - двадцать… Сент-Эстев поручила управление этим заведением…

- Гоноре, - сказала Жакелина.

- Марухе бедного Чистюльки, - сказал Паккар, - мы с Европой улизнули туда в день смерти бедной госпожи Ван Богсек, нашей хозяйки…

- Болтать, когда я говорю? - гневно сказал Жак Коллен.

Глубокое молчание воцарилось в фиакре, Прюданс и Паккар не осмеливались более взглянуть друг на друга.

- Итак, дом управляется Гонорой, - продолжал Жак Коллен. - Ежели ты с Прюданс укрывался там, я вижу, Паккар, что ты достаточно умен, чтобы вкручивать баки фараонам (проводить полицию), но недостаточно хитер, чтобы втереть очки подручной даба… - продолжал он, потрепав свою тетушку за подбородок. - Теперь я догадываюсь, как она тебя нашла… Это получилось очень кстати! Вы вернетесь опять к Гоноре… Продолжаю. Жакелина вступит с госпожой Нуррисон в переговоры о покупке ее заведения на улице Сент-Барб; будешь умненько себя вести, составишь себе там состояние, крошка, - сказал он, глядя на Прюданс. - В твои-то годы и уже игуменья! Это бывает лишь с дочерьми французского короля, - прибавил он ядовитым тоном.

Прюданс бросилась на шею Обмани-Смерть и поцеловала его; но резким ударом, обнаружившим его недюжинную силу, даб так сильно оттолкнул ее, что, не будь тут Паккара, девушка угодила бы головой в окно и разбила бы стекло.

- Руки прочь! Не люблю я этих манер! - сухо сказал даб. - Это значит не оказывать мне должного уважения.

- Он прав, малютка, - сказал Паккар. - Понимаешь, ведь выходит, что даб дарит тебе сто тысяч франков. Лавка стоит того. Это на бульваре, напротив театра Жимназ, с той стороны, где бывает театральный разъезд…

- Я сделаю больше: куплю и дом, - сказал Обмани-Смерть.

- И вот через шесть лет мы миллионеры! - вскричал Паккар.

Раздосадованный тем, что его перебивают, Обмани-Смерть изо всех сил ударил Паккара ногой по голени; но у Паккара были стальные нервы и резиновые мускулы.

- Довольно, даб! Мы молчим, - отвечал он.

- Уж не думаете ли вы, что я мелю вздор? - продолжал Обмани-Смерть, тут только заметивший, что Паккар хлебнул несколько лишних стаканчиков. - Слушайте! В этом доме, в погребе, зарыты двести пятьдесят тысяч франков золотом…

В фиакре снова воцарилось глубочайшее молчание.

- Золото лежит в каменной кладке, очень крепкой. Надо его извлечь оттуда. А в нашем распоряжении только три ночи. Жакелина нам поможет… Сто тысяч пойдут на покупку заведения, остальное пусть лежит на месте.

- Где? - спросил Паккар.

- В погребе? - воскликнула Прюданс.

- Молчите! - сказала Жакелина.

- Да, но для такой поклажи при перевозке потребуется разрешение от фараонова племени, - заметил Паккар.

- Получим, - сказал сухо Обмани-Смерть. - Чего ты вечно суешься не в свое дело?

Жакелина взглянула на племянника и была поражена, как исказилось его лицо, несмотря на бесстрастную маску, под которой этот человек, столь владевший собой, скрывал обычно свое волнение.

- Дочь моя, - сказал Жак Коллен, обращаясь к Прюданс Сервьен, - моя тетка передаст тебе семьсот пятьдесят тысяч франков.

- Семьсот тридцать, - сказал Паккар.

- Добро! Семьсот тридцать, - продолжал Жак Коллен. - Сегодня же ночью надо во что бы то ни стало попасть в дом госпожи Эстер. Ты влезешь через слуховое окно на крышу, спустишься по трубе в спальню твоей покойной госпожи и положишь в матрац на ее постели приготовленный ею пакет…

- А почему не через дверь? - сказала Прюданс Сервьен.

- Дура, ведь на ней печати! - возразил Жак Коллен. - Через несколько дней там произведут опись имущества, и вы окажетесь неповинными в краже…

- Да здравствует даб! - вскричал Паккар. - Что за доброта!

- Стой!.. - крикнул кучеру своим могучим голосом Жак Коллен.

Карета остановилась против стоянки фиакров возле Ботанического сада.

- Ну, а теперь удирайте, ребята! - сказал Жак Коллен. - И не делайте глупостей! Вечером, в пять часов, приходите на мост Искусств, и там моя тетка скажет вам, не отменяется ли приказ. Надо предвидеть все, - шепнул он своей тетке. - Жакелина объяснит вам завтра, - продолжал он, - как безопаснее извлечь золото из погреба. Это дело тонкое.

Прюданс и Паккар соскочили на мостовую, счастливые, как помилованные воры.

- И какой же молодчина наш даб! - сказал Паккар.

- Это был бы король среди мужчин, если бы он не презирал так женщин!

- Ну, он очень обходителен! - вскричал Паккар. - Ты видела, как он меня хватил ногой! Мы заслужили, чтобы нас отправили на ad patres;[167] ведь в конце концов это мы поставили его в затруднительное положение…

- Лишь бы он не впутал нас в какое-нибудь дело, - сказала умная и хитрая Прюданс, - чтобы отправиться на лужок…

- Он-то! Да если бы ему пришла в голову такая фантазия, он бы сказал бы нам все начистоту, ты его не знаешь! Какую расчудесную жизнь он тебе устроит! Вот мы и буржуа. Какая удача! Уж если этот человек кого полюбит, не найдешь равного ему по доброте…

- Голубушка! - сказал Жак Коллен своей тетке. - Позаботься о Гоноре, нужно будет усыпить ее; через пять дней ее арестуют и найдут в ее комнате сто пятьдесят тысяч франков золотом; эти деньги сочтут за остаток суммы, украденной при убийстве стариков Кротта, родителей нотариуса.

- Она угодит за это на пять годков в Мадлонет, - заметила Жакелина.

- Похоже на то, - отвечал Жак Коллен. - И это будет причиной того, что Нуррисонша захочет избавиться от дома; она не может сама управлять им, а управляющих по своему вкусу найти