Читати книгу - "Рід Добрянських. Генеалогія і спогади, Леонід Добрянський"

Ивану уже было 15 лет. От природы он был здоровым, крепким мальчиком, а физическая работа с детских лет способствовала его дальнейшему физическому развитию. Во дворе он устроил турник - два деревянных вкопанных в землю столба и перекладина - стальной стержень, кажется, лом. На этом турнике Иван проделывал довольно сложные упражнения: подтягивание на руках, перегибание тела через перекладину, «ласточку». Не знаю, откуда он узнал об устройстве турника и упражнениях, которые он проделывал на нем. Глядя на Ивана, я так же проделывал, но с меньшим умением, некоторые упражнения на турнике. Мне шел 13-й год, и хотя я был физически много слабее и меньше Ивана, но преисполнен избытком энергии. Бывало, выйду из хаты и делаю спринтерскую пробежку метров на 200, только ветер свистит в ушах. Мне тогда казалось, что я буду жить вечно. Мама, как будто угадывая мои мысли, говорила: «Хлопци, вы думаетэ, що будэтэ жить вично? Вси умрэм, и я, и вы». Да, мама любила философствовать по-своему.

Во время пребывания Гриши дома на каникулах отец, как мне помнится, повел с ним разговор о том, что Грише уже 25 лет и ему не следует жить одиноким, надо жениться. Гриша ничего не ответил отцу, молчал. Вероятно, в мыслях он и сам был того же мнения. Но так как у Гриши, по-видимому, не было девушки, которая бы ему нравилась, за которой он бы ухаживал, то родители решили сами подыскать ему невесту. Попросили свата Гаврилу Плаксия помочь в этом деле.

Не знаю, каким образом, но Гаврила и Гриша свели знакомство с семьей Комиссаровых в Давлеканове. В этой семье были две взрослые девушки Таня и Варя. Гриша сделал предложение Тане и получил согласие ее и родителей. Состоялось сватовство. Так как у Гриши уже кончались каникулы и ему надо было ехать в Васильевку к началу занятий в школе, то решено было свадьбу перенести на лето 1914 года. Уезжая в Васильевку, Гриша оставил дома фотографию Тани и Вари. Обе были сняты во весь рост. Эта фотография сохранялась у нас много лет.

Я и Петя учимся в начальной школе

Осенью произошло важное событие в моей жизни и жизни Пети: родители решили послать нас в сельскую школу учиться. Непонятно только, почему они не сделали этого раньше. Ведь в этом году осенью мне исполнилось уже 13 лет, а Пете пошел с мая 11-й год. Хорошо, что мы были грамотными и для своих лет развитыми. Родители надеялись, что это облегчит и, может быть, поможет сократить время обучения. Я, конечно, тогда так не рассуждал, более того, как ни странно, вовсе не думал о школе. Решение родителей было для меня, полагаю, и для Пети, приятным сюрпризом. Затруднение было лишь в том, что школа находилась в Царичанке. Чтобы учиться в ней, надо было по крайней мере жить в Ивангороде. Все ивангородские ребята учились в этой школе.

Родители попросили Зиню устроить нас на житье в хате ее свекра Григория Плаксия. Получив согласие свекра, Зиня привела меня и Петю в его хату. Дело было уже к вечеру. Поместили нас спать в «штандары» - нишу под печью, куда складывались для подсушки дрова, а также разная кухонная утварь.

Прожили мы в хате Плаксия дня два. Каждую ночь свекровь не давала Зине покоя из-за нас, ворчала: «Зачем ты их к нам привела? У нас тесно, они нам мешают» и т. д. Зловредная старуха, страдая бессонницей, все ворчала, лишая Зиню сна. Зиня не выдержала этой воркотни и перевела нас, по уговору наших родителей с Лемешко, в хату тети Дарьи. Хата у Лемешко была маленькая, а семья - пять человек. Тем не менее, мы прожили у них весь учебный год в атмосфере доброжелательства - в тесноте да не в обиде!.. Тетя Дарья была женщина добрая, веселая. Школа, в которой нам пришлось учиться, помещалась в доме жителя Царичанки Бондаря. Учитель Василий Васильевич Делев, молодой черноволосый человек, проверил наши знания и определил во вторую группу (2-й класс). Так мы - я и Петя - стали школярами. В 1-й группе (1-й класс) были малыши, из них помню Павла Лищенко. Был в этой группе и наш двоюродный брат Афанасий Лемешко, сын тети Дарьи. В школе мы довольно быстро освоились с новой обстановкой, с товарищами по группе. Мне запомнились трое из них - Степан Бондарчук, Иван Хитрук и Терентий Салий. Василий Васильевич применял довольно широко методы физического воздействия на нерадивых учеников, драчунов. Провинившихся он ставил на колени с какой-нибудь «нагрузкой»: держать евангелие или другую тяжелую книгу; бил учеников ладонью по затылку, таскал за ухо, бил «квадратиком» по ладони. «Квадратик» - это линейка в виде бруска квадратного сечения, примерно, 15х15 мм. Такие линейки были в ходу в школе. Для решения арифметических задач ученики пользовались грифельными досками. Тетради для письма, а также учебники и прочие принадлежности выдавались ученикам бесплатно.

Ученики в нашей группе были, как на подбор, малоразвиты, учить их было трудно. Василий Васильевич иногда выходил из терпения. Помню такой случай. Учитель предложил Степану Бондарчуку рассказать правила сложения двух чисел. Степан не мог сделать этого (а это был парень уже больше меня). Учитель рассказал это правило и велел Степану повторить. Тот не мог повторить. И сколько учитель ни бился, ученик так и не мог понять действие сложения. Василий Васильевич вышел из терпения, крикнул: «Дубина!» и ударил Степана ладонью по затылку.

Во время перерывов между уроками - «перемен» Василий Васильевич уходил в свою комнатку рядом с классным помещением, а ученики, особенно 2-й группы, поднимали невообразимый шум, драки. Особенно отличался забияка Иван Хитрук. Во время драк пускались в ход не только кулаки, но и «квадратики», счеты. Как-то так получилось, что Иван без повода с моей стороны напал на меня и, изловчившись, ударил по скуле. Я света не взвидел от боли, но не сумел дать сдачи. Вошел Василий Васильевич и, не разобравшись, обоих нас поставил на колени.

Мы с Петей выделялись в группе развитием и сообразительностью. Может быть, поэтому нас товарищи прозвали «шведиками» (швидкый - быстрый). Это прозвище осталось у Пети, и когда он стал взрослым. Мои и Петины успехи в решении арифметических задач, в письме, чтении и в «законе божием» позволили Василию Васильевичу перевести нас в середине зимы в 3-ю, последнюю, группу (3-й класс). В этой группе было только двое учащихся - Федор Кривой и Федора Коржеченко (будущая жена моего брата Ивана). В этой старшей группе мы также показали отличные успехи. Весной 1914 года были экзамены, которые принимали, кроме Василия Васильевича, еще учитель из шестаевской школы и священник (в Шестаеве была церковь). Экзамены мы успешно сдали и получили в награду каждый по евангелию. Так за одну зиму я и Петя окончили сельскую школу.