Читати книгу - "Тарас Шевченко та його доба. Том 2"

материалов следственного дела необходимо сугубо критически относиться к этому источнику. Во-первых, привлечённые к делу, вполне естественно, стремились скрыть истинные цели Общества и своё участие в нём, во-вторых, само правительство в силу ряда причин было заинтересовано в освещении Общества в желательном для себя духе, в результате чего Белозерский и Костомаров писали свои показания буквально под диктовку управляющего І экспедицией ІІІ Отделения Попова.

Обратимся к характеристике третьей группы исторических источников.

Первые сведения мемуарного характера о Кирилло-Мефодиевском обществе мы находим на страницах львовских журнала. Написаны они либо самими деятелями Общества, либо лицами, близко к ним стоящими.

Такова статья «Жизнь Кулиша», опубликованная в ряде номеров журнала «Правда» за 1868 г. Судя по слогу и характеру изложения, можно сказать, что эта статья написана самим Кулишом. В ней автор вкратце излагает планы Общества, подчёркивая его «мирнохристианский характер». Политический идеал Общества, по словам автора, заключался в соединении всех славянских народов в вольный союз под протекторатом российского императора. Подобное утверждение, как известно, не соответствует действительности и является официальной версией III Отделения. Однако вскрыть истинные цели Общества автор, пожалуй, и не счёл возможным: слишком незначительное время прошло ещё с 1847 г., и иначе изложить задачи Общества было небезопасно и для самого автора. В 1876 г. в том же журнале «Правда» публикуются «Споминки про Т. Г. Шевченка» его двоюродного брата Варфоломея Григорьевича. Варфоломей Григорьевич рассказывает, что в сентябре 1845 г. Тарас Григорьевич приехал в Кирилловку, показывал ему портреты своих приятелей, вместе с которыми он организовал общество, ставящее своей целью распространение просвещения среди народа; для этого они организовали общественную кассу, в которую каждый из членов вносил известную сумму в зависимости от возможности. Биограф Шевченко Конисский опровергает достоверность этих воспоминаний, считая их плодом досужей фантазии самого автора «Споминок». Не настаивая на достоверности сведений, сообщаемых Варфоломеем Шевченко, мы всё же считаем возражения Конисского малоубедительными. Так, Конисский, пытаясь доказать фантастичность рассказа В. Г. Шевченко, говорит следующее: «Шевченко был в Кирилловке в сентября 1845 г., а первые попытки организовать Кирилло-Мефодиевское общество относятся к декабрю 1845 г.» Следовательно, делает вывод Конисский, это неправдоподобно.

Мы позволим себе несколько усомниться в правильности подобного вывода.

У Кирило-Мефодіївського товариства знайдено витоки попередників

Ведь до создания Кирилло-Мефодиевского общества существовал, как раз в тот период, когда Шевченко приезжал в Кирилловку, киевский кружок молодёжи «Киевская мысль». Почему не предположить, что Шевченко имел в виду этот кружок, а не Кирилло-Мефодиевское общество? Именно этот кружок, к которому Шевченко был весьма близок и пытался распространить просвещение в народе. Далее Конисский относится крайне недоверчиво к рассказу Варфоломея Шевченко о портретах, которые показывал ему Тарас Григорьевич. Конисский задаёт вопрос: «Какие портреты мог показать Т. Г. Шевченко? Фотографии тогда не было, литографии и дагерротипии были слишком дороги и малодоступны». Однако, Конисский забывает, что Шевченко был художник и мог показать портреты, им самим написанные. Таким образом, аргументация Конисского кажется нам неубедительной.

Куліш свідчить про гурток «Київська молодь»

Большой интерес представляет работа Кулиша «Хуторна поезія», опубликованная также во Львове. В предисловии «Історичне оповіданє» Кулиш рассказывает об образовавшемся в Киеве в 1843 – 1844 гг. кружке украинской молодёжи, так называемой «Киевской молоди», «проникнутой христианским духом». Этот кружок – первохристианская коммуна, как называет его Кулиш, – по словам автора, ставил своей задачей освобождение украинского народа. С этой целью члены кружка предполагали вести пропаганду среди просвещённых помещиков о необходимости освобождения ими своих крестьян. Большое влияние, продолжает автор, оказывала на этот кружок поэзия Шевченко, являвшаяся для его членов «гласом воскресной трубы архангела». Это свидетельство Кулиша имеет большое значение, давая возможность установить непосредственных предшественников Кирилло-Мефодиевского общества.

Місце «Киевской старины» у висвітленні історії та літературного процесу в Україні

В 1882 г. в Киеве начинает издаваться журнал «Киевская старина», являвшийся органом украинской интеллигенции. На страницах «Киевской старины» освещались почти исключительно вопросы истории, культуры и быта Украины. Журнал опубликовал целый ряд статей, воспоминаний, документов, относящихся к истории Кирилло-Мефодиевского общества, и много сделал для освещения этого вопроса в пределах тех возможностей, которые предоставлялись ему цензурой.

Погляди Костомарова на Кирило-Мефодіївське товариство

В февральской книжке «Киевской старины» за 1883 г. была помещена статья Костомарова «П. А. Кулиш и его последняя литературная деятельность». В ней автор впервые в печати освещает ряд программных положений Общества.

Далее Костомаров рассказывает об аресте кирилло-мефодиевцев и излагает ход следствия над ними, причём изложение всего этого грешит рядом неточностей, особенно в той части, где изображается поведение в III Отделении самого автора.

И, наконец, в заключение Костомаров утверждает, что Кулиш и Шевченко не были членами Общества, да и существование самого Общества как тайной организации им отрицается.

«Собственно самого общества не существовало, так как нельзя считать организованным обществом разговоры частных лиц, случайно сошедшихся для беседы без всякой предвзятой цели»462.

Что заставило Костомарова таким образом характеризовать Общество? Как известно, подобная оценка не соответствует истинному положению вещей и совершенно расходится с его же высказываниями в «Автобиографии», на которых мы остановимся позже.

Ще про різнобій у поглядах і трактовках історика Костомарова

Мы полагаем, что подобное высказывание было вызвано либо соображениями цензурного характера, либо, наконец, эволюцией взглядов самого Костомарова, пытавшегося в силу этого отрицать «ошибки своей молодости».

Попытка Костомарова характеризовать Кирило-Мефодиевское общество таким образом не единична: в письме к издателю «Колокола», помещённом в № 61 «Колокола» и опубликованном Драгомановым в 1902 г. во Львове, Костомаров также по существу отрицает существование Общества Кирилла и Мефодия.

Большое значение для изучения Кирилло-Мефодиевского общества представляют «Автобиографии» Костомарова. Первая её редакция была продиктована в 1860 г. Н. Л. Белозерской, вторая – жене Алине Леонтьевне Костомаровой в 1875 г. Эти редакции мало чем отличаются друг от друга. В первой, продиктованной Белозерской, автор подробнее останавливается на программных положениях Общества. Во второй же более подробно излагается арест и ход следствия.

«Автобиография» в первой редакции была опубликована в 1885 г. в пятой и шестой книгах журнала «Русская мысль».

Во второй редакции «Автобиография» была помещена в 1890 г. в «Литературном наследии Костомарова» с пропусками ряда глав, в том числе четвёртой, содержащей в себе данные об аресте, следствии и ссылке. Эта глава была впервые опубликована в четвёртой книге «Вестника Европы» за 1910 г.

Полностью «Автобиография» во второй редакции была опубликована в 1922 г. вместе с воспоминаниями А. Л. Костомаровой о своём муже. В этих воспоминаниях сообщаются вкратце некоторые сведения об аресте и ссылке Костомарова.

Нельзя не подчеркнуть необходимости критического отношения к «Автобиографии» как ко всякого рода мемуарам, не лишённым большой доли субъективизма.