Читати книгу - "Рід Добрянських. Генеалогія і спогади, Леонід Добрянський"

Как это можно совместить - интеллект учителя, коммуниста, хотя и бывшего, и частнособственнический инстинкт, когда убивали друг друга на крестьянской меже?

Вскоре вернулся Назар с Украины, и спорить больше было не о чем.

Гриша был поэтом. Вернее, мог стать им, если бы занялся всерьез этой деятельностью. Мне Михаил говорил, что Гриша написал очень хорошую поэму в стихах, посвятив ее своей дочери Жене и ее мужу Виктору. Сколько в поэме было отцовской любви и нежности, уважения к молодым людям! И наряду с этим он отнесся очень жестоко к своим старым, уже беспомощным родителям, оставив их без крова, без средств к жизни.

Много хороших стихотворений написал он, часть из них потеряна. Моя хорошая память их сохранила. Хочется здесь их воспроизвести, ведь их записей больше нигде нет.

В 1914 г. началась война с Германией. Гриша тут же откликнулся:

 

Кто хочет всем миром владеть?

Кто жаждет бессмертия и славы,

Стремится все знать и иметь?

Он! Кайзер кровавый!

 

И далее в том же духе. А вот самый обыденный случай. Лето. Гриша в отпуске. Мать принесла ему с огорода спелую дыню полакомиться. И тут - вдохновение!

 

Мне на обед сегодня дыню

С огорода принесли,

На стол по чину положили

И в огород опять ушли.

Увидя дыню, разыгрался

Мой старый враг, мой аппетит.

«Давай! Давай! - бурчит в желудке, - 

Уж больно хороша на вид!»

С врагом шутить всегда опасно,

Я дыню рад глазами съесть,

Да нет ножа! Куда девался?

О том и в книгах не прочесть.

И вдруг бежит ко мне мой ножик.

Тут-то радость! Аппетит

Умолк, со мною помирившись!

Один желудок лишь ворчит!

 

Писал он и на украинском языке:

 

Пролітає вік за віком,

Як хвилина проліта.

Б'ється, б'ється з чоловіком

Його клятая біда!

Заглядає йому в очі,

В'яже руки, тисне, гне.

Бідний вкупі, хоч не хоче,

З нею встане і засне.

Ще не сходить ясне сонце,

Над землею не блищить,

А біда вже під віконцем

Невгамовно брязкотить.

Стук та стук! «Гей! Відчиняйте!

Я, біда, коло вікна.

Часу лишнього не гайте,

Недалеко вже до дня!»

Так і мається з бідою

Бідолаха кожний день.

Злидні трусять калитою,

А в калитці нітелень!

 

Повторяю: эти стихи я привожу здесь потому, что их текстов больше нигде нет. Ни у детей Гриши, ни у внуков.

Двух сыновей и двух дочерей вырастили Григорий Васильевич и Татьяна Павловна. Трое живы и здоровы, а вот Алеша...

Хороший был парень, вежливый, рассудительный, пошел по отцовской дороге, работал учителем в екатерино-григорьевской начальной школе Давлекановского района. Теперь этой деревни уже нет. Была у него симпатичная девушка Мария, женился на ней, несмотря на противодействие матери. Родился у них сын. Приезжая в Давлеканово по делам или на базар, Алеша с семьей останавливался у нас. Настасья Прокофьевна хорошо относилась к Марусе, часто шептались о чем-то своем, чисто женском.

Г. В. Добрянський з дружиною Тетяною Павлівною й дітьми Зінаїдою та Олексієм (с. Івангород, 1934 р.).

 

Но не стало Алеши. Погиб на войне, выполняя боевое задание. Штабные работники не потрудились выяснить обстоятельства гибели и где это было. Отписались: «Пропал без вести». Нет, не без вести пропал Алеша! У Кремлевской стены горит вечный огонь, сотни, тысячи таких памятников по всей стране, в Болгарии сооружен памятник Алеше, и поют болгарские девушки задушевную песню: «Стоит под горою Алеша...».

Умерла Маруся, умер уже подросший сын Алеши Анатолий; дожив свой срок, умерли родители Алеши. И некому сейчас вспомнить о нем, положить в День победы букет тюльпанов к вечному огню в память об Алексее Григорьевиче Добрянском.

 

Старое и новое

 

В 1923 году я приехал в свой дом к родителям, закончив свои «университеты». После окончания училища пять лет я мыкался по разным городам в сложной обстановке гражданской войны, когда все менялось, как в калейдоскопе. Главной своей цели - завершить учебу в институте - я так и не достиг. А теперь об этом уже нечего было и мечтать. Заочного обучения тогда не было, а стационар... Куда я мог уйти от старых родителей? Надо было и мне вплотную заняться сельским хозяйством - оно было единственным источником существования и для родителей, и для меня.

В нашем хозяйстве оставалась одна лошадь и корова. Первая забота - купить вторую лошадь. Без этого нечего было и думать о полевых работах. Урожай 1922 года был хороший, что дало средства для покупки лошади. И вот я в Давлеканове на базаре - покупаю лошадь. Купил я по сходной цене меринка мышиного цвета. Отцу понравился, похвалил. Приведя в порядок инвентарь, конскую упряжь. Да мне, собственно, и не привыкать было. Все это я и раньше делал, но тогда я выполнял то, что мне скажут. А теперь я сам за все отвечаю. Одним словом - «хозяин»!

Конечно, огород и корова были большим подспорьем в нашем бюджете. Но зерновое хозяйство давало пшеницу - главный источник дохода.

Новая экономическая политика вступала в свои права. Как грибы после дождя, появлялись частные лавки, мастерские, рестораны. Появились и оптовики, промышлявшие до революции торговлей зерном и знаменитой давлекановской мукой.

Давлекановский район, да и соседние с ним степные районы - Альшеевский, Чишминский - производили большое количество первосортной пшеницы. В самом Давлеканове было несколько крупных механических мельниц, вырабатывающих высокосортную муку. Мука упаковывалась в специальные малогабаритные мешки и с клеймом «Мука-якорь» отправлялась в больших количествах за границу.