Читати книгу - "Рід Добрянських. Генеалогія і спогади, Леонід Добрянський"

Из Уфы Гриша привез кое-какие покупки. Поэтому ему пришлось отчитываться перед отцом в произведенных расходах; он все считал, считал, исписал всю записную книжку. Из Уфы Гриша привез Ивану, мне и Пете книжки с картинками: Ивану - «Богатыри», мне - «Всего понемногу», Пете - «Балагур». Название книжек, их содержание отвечало до некоторой степени нашим характерам, ведь Гриша был педагогом.

Наша хата и участок земли были в стороне от дороги, по которой все жители окрестных деревень ездили в Давлеканово. Кругом степь, по которой разбросаны немецкие фермы, да два хутора - Бондаренко и Кучеренко. Ближайшие селения - село Шестаево и деревня Ивангород - находились от нас на расстоянии около трех верст.

Если бы в семье нашего отца был только один ребенок, я не представляю, как бы он жил, развивался в таком безлюдье, в обществе только своих родителей. К счастью, нас, детей, в семье было семь человек, причем с разницей в возрасте 2,5-3 года. Самый младший Петя был моложе самого старшего Гриши на 15,5 лет. Сколько у нас было игр, веселья, развлекательных выдумок! Затейником, инициатором игр был Гриша, очень грамотный и, как я впоследствии понял, талантливый педагог. Мне запомнились некоторые наши игры. Зимой мы - младшие члены семьи, включая Палажку, - играли в жмурки, а в теплое время года, весной или осенью - в «дикаря», бегая вокруг большой скирды соломы. «Дикарь» должен был дотронуться до кого-либо из убегавших, и тот становился «дикарем». В игру включалась не только Палажка, но и Марика. Эта игра по стремительности бега на свежем воздухе была увлекательной и полезной. Такой же интересной и полезной была игра с мячом - лапта.

В хате мы - Иван, я и Петя - часто играли в «войну». Солдатами были камешки, пушками гильзы от патронов охотничьего ружья Гриши. Гильзы катали по полу на шеренги «солдат» - камешков и уничтожали их.

Играя, ми представляли собой воюющие стороны - Германию, Францию, Англию - и как-то незаметно для себя изучали географию этих и других стран Европы, да и других континентов мира. Участником нашей игры был и Гриша, разумеется, как педагог. У него был большой географический атлас мира. И мы в процессе «изучения географии» основательно потрепали этот атлас. Было у Гриши драповое пальто, довольно изношенное, он его уже не надевал. Я стал распускать драп этого пальто по ниткам и выкладывать контуры территорий европейских государств. Гриша не обращал внимания на мое занятие, но мама косилась на меня: что за игра распускать по ниткам пальто! и колебалась: не то смеяться, не то ругать меня... Было найдено занятие и для взрослых. Гриша изготовил самодельные карты (он знал множество карточных игр) и начались в долгие зимние вечера карточные баталии. Участники игр настолько увлекались, что не замечали времени. Конечно, в этих играх не было никакого денежного интереса, это была форма хорошего отдыха после дневных работ и забот.

Здесь я должен более подробно рассказать о том влиянии, которое оказал Гриша на всех членов нашей большой семьи, включая и родителей. Если бы не он, мы - Иван, я и Петя - выросли бы малоразвитыми деревенскими парнями. До приезда Гриши у нас в доме не было никаких книг, кроме псалтыря и евангелия. Наш отец был очень начитан в священном писании, знал и распевал по большим праздникам церковные песнопения. Но что касается светской грамотности, то она была у него довольно посредственной. Он хорошо читал, знал счет, но писал с ошибками. О том, как он учил Ивана и меня, я уже рассказал выше. Дать нам больше того, что знал сам, он, конечно, не мог. Сестры сами выучились кое-как читать и писать, но остались малограмотными. С приездом Гриши все стало как-то постепенно меняться в жизни нашей семьи. Сам он не учил нас, но уже одно присутствие в семье грамотного, увлеченного книгами человека создавало интерес к книге, уважение к знаниям.

Научные интересы Гриши были разносторонними, обширными. Из Украины он привез много книг. В основном это была художественная литература: произведения русских классиков - приложения к журналу «Нива». На хуторе Гриша эту библиотеку постоянно пополнял. Появились у него произведения Л. Н. Толстого, в том числе роман «Анна Каренина», роман А. Дюма «Граф Монте-Кристо», арабские сказки «Тысяча и одна ночь» и много других произведений разных авторов. В комнате на простенке у двери Гриша устроил полки из досок, разместил на них свою довольно большую библиотеку.

Но это было только начало. Через некоторое время после приезда, вероятно, в конце 1909 года, Гриша выписал журналы «Нива», «Вокруг света», «Огонек», «Природа и люди». Впоследствии он остановил свой выбор только на наиболее популярном и распространенном в то время журнале «Нива». Интересы Гриши распространялись также на научно-популярный журнал «Вестник знания», издававшийся В. Битнером. Журнал вел пропаганду естественных наук среди широкого круга читателей. В книгах-приложениях к журналу популяризировались эволюционная теория Ч. Дарвина, труды физиолога В. Бехтерева, астронома К. Фламмариона, философа Л. Бюхнера и многих других выдающихся ученых. Значительное место в этих книгах занимали также произведения разных авторов в жанре научной беллетристики. Гриша покупал, а может быть, доставал у своих знакомых много другой литературы. У него появились религиозные, нравственно-этические произведения Л. Н. Толстого, все четыре евангелия (от Матфея, Луки, Марка, Иоанна). Одно время была даже библия. Евангелия он долгое время штудировал, испещрил их тексты своими заметками. После ознакомления с выводами науки и догмами религии Гриша не мог не видеть, что религия противоречит фактам, установленным наукой, и, по-видимому, уже тогда, в 1910 году. стал атеистом. Я никогда не видел, чтобы Гриша молился. И, как ни странно, ни отец, ни мама вроде бы не видели безбожия Гриши, не замечали, что он не молится. Отец даже стеснялся при нем молиться.

Одно время Гриша намеревался изучать искусственный международный язык эсперанто, выписал самоучитель этого языка. Но дальше благого намерения дело не пошло. Петя тоже пытался учить этот язык, но выучил только несколько слов. Мой двоюродный брат Макар Дмитриевич Добрянский, работавший всю жизнь почтовым работником, как говорил его сын Василий Макарович, в совершенстве владел языком эсперанто. В тридцатых годах он преподавал его офицерам гарнизона в г. Красный Луч (Донбасс). Его переписка с зарубежными эсперантистами навлекла на него немилость властей.